Ветеран Великой Отечественной войны и опытнейший врач-рентгенолог, четверть века отдавший работе в МРНЦ, на этой неделе получал поздравления от Президента России Владимира ПУТИНА, губернатора Калужской области Анатолия Артамонова и главы администрации города Владислава Шапши.
Борису АСТАПОВУ исполнилось 95 лет. С юбилеем его пришли поздравить начальник управления соцзащиты Владимир Жарский и председатель профкома МРНЦ Анна ПШЕНИЧНАЯ. Сидя за праздничным столом, Борис Михайлович делился с гостями своими воспоминаниями о прошлом, не скрывая отношения к настоящему.
«МНЕ ПОВЕЗЛО, Я ЖИВОЙ»
— Борис Михайлович, вы являетесь ветераном Великой Отечественной войны. Где вас застало начало боевых действий?
— Война началась 22 июня, а пятого июля все училища Ленинграда были направлены на фронт. Мы тогда только закончили первый курс Военно-морской медицинской академии. Вспоминаю эти паршивенькие автобусы, на которые нас всех грузили, и пятого июля весь наш курс, не только мы, но и училища Дзержинского, Фрунзе, Коняневское, все были направлены на фронт.
— Говорят, война обнажает человеческие качества и показывает, кто из себя что представляет. Что вам запомнилось больше всего?
— Запомнилось, как все мы друг за друга стояли. У нас весь курс на фронт полностью пошел, а потом те, кто выжил, вернулись все вместе назад и продолжили учебу. Мы друг за друга стояли. Не считаясь с собою, а ставя на высоту того, с кем ты общаешься. Год провели в Кирове, а на третьем курсе я опять попал на фронт, и снова мне повезло. Мы или опаздывали или вовремя уходили, но все-таки почти что половина нашего курса полегли. А мне повезло, я живой.
«ПЕЧАЛЬНО, ЧТО ЗЕДГЕНИДЗЕ СЕЙЧАС НЕ ВСПОМИНАЮТ»
— А как вы попали в Обнинск?
— В 1965 году подал официальное заявление на демобилизацию, меня демобилизовали, и в 66-м в апреле месяце я уже здесь был. Георгия ЗЕДГЕНИДЗЕ, который практически построил МРНЦ, я знал с третьего курса Академии. Ведь он был начальником кафедры и заместителем директора.
— Какие отношения были у вас с Георгием Артемьевичем?
— У меня с ним особые отношения были, и так как я с ним был близок, другие не были. К сожалению, институт именуется сейчас не его именем, но вообще-то МРНЦ создал Зедгенидзе. Печально, что его сейчас как такового не вспоминают почему-то, а вспоминают другого директора — Анатолия Цыба — человека, который был значительно моложе.
Я защитил кандидатскую диссертацию в Ленинграде, а докторскую уже здесь, и помню, как он при мне кандидатскую писал, а потом докторскую. По моему мнению, Анатолий Федорович сильно уступал предыдущему руководителю.
— А каким вам после Ленинграда Обнинск показался? Он же такой маленький… Не скучно было?
— Некогда было скучать! Потому что тут и прием больных, пациентов, конечно, было относительно мало, потому что институт только начинал работать, а я как рентгенолог с утра до вечера занимался тем, что смотрел их, но и организация, а также строительство — все лежало на тебе.
Ведь в начале я помню, когда приехал сюда в 1966-м году, институт состоял из одного корпуса, того, который сейчас под номером два. Остальные корпуса строились. Четвертое здание, например, я принимал. И работа была тяжкая, но никто не жаловался.
РЕОРГАНИЗАЦИЯ МРНЦ НЕ НА ПОЛЬЗУ НАУКЕ
— А что вы можете сказать о развитии современной медицины?
— С точки зрения влияния лучевого воздействия на человека, технологии, конечно, подняли. Наша медицина в этом отношении впереди всех идет. Однако, с точки зрения обучения специалистов и кадрового обеспечения медцентров — у нас, увы, большие проблемы.
— А как вы оцениваете слияние трех онкологических центров и реорганизацию, которая несколько лет назад произошла в МРНЦ?
— Если честно, то не положительно, потому что в разные стороны развитие науки пошло, у каждого института было свое направление, а теперь они рассредоточились. Это, по моему мнению, сыграло не положительную роль. Может быть, я не прав, но я так считаю.
— В августе МРНЦ исполнится 55 лет, и на осень запланированы праздничные мероприятия. Вы собираетесь на них присутствовать?
— Если буду жив, приду.
Беседовала
